Судебная коллегия установила: К. совершила мошеничество, т.е. хищение чужого имущества путем обмана, неоднократно, с использованием своего служебного положения. Преступления совершены ею при следующих обстоятельствах: К., работая в должности врача-гинеколога не обладая организационно-распорядительными функциями, будучи наделенной правом производить операции по искусственному прерыванию беременности, заведомо зная, что в больницах предусмотрено бесплатное их проведение, с целью хищения чужого имущества, используя свое служебное положение, 6 мая 1997 года при приеме пациентки З. в помещении больницы, путем обмана ввела ее в заблуждение по поводу платности и стоимости выполнения аборта, в результате чего за производство аборта получила с З. банку кофе "Пеле", коробку конфет, банку сгущенного молока, дезодорант "Миледи", всего на сумму 90 руб.; которыми распорядилась по своему усмотрению. В начале апреля 1998 года при приеме пациентки Б. обманула ее по поводу платности и стоимости аборта, в результате чего Б. передала ей 2 банки кофе "Нескафе", 2 коробки шоколадных конфет, всего на сумму 150 руб. Полученным К. распорядилась по своему усмотрению. 22 сентября 1998 года К., находясь при исполнении служебных обязанностей при приеме пациентки Г., обратившейся за производством аборта, путем обмана о платности и стоимости аборта получила от нее 200 руб. денег, лак для волос "Прелесть", коробку шоколадных конфет "Ассорти", парфюмерный набор, всего на сумму 275 руб. Полученным распорядилась по своему усмотрению. 23 сентября 1998 года при приеме пациентки Н., с целью хищения имущества умышленно, путем обмана ввела Н. в заблуждение по поводу платности и стоимости аборта, в результате чего получила от нее деньги в сумме 150 руб., коробку шоколадных конфет, шоколадный рулет на сумму 46 руб. Похищенным К. распорядилась по своему усмотрению. 1 декабря 1998 года К., используя свое служебное положение врача-гинеколога в рабочее время в помещении больницы, при приеме пациентки К., обратившейся за производством аборта, путем обмана о платности и высокой стоимости обезболивающих препаратов, применяемых при наркозе с кислородной маской, получила от К. две коробки шоколадных конфет и банку кофе на общую сумму 105 руб., распорядившись похищенным по своему усмотрению. 25 декабря 1998 года К. при приеме пациентки Ш. в больнице, обратившейся за производством аборта под масочным наркозом, используя свое служебное положение, путем обмана о неоказании подобных услуг в больнице получила от Ш. бутылку шампанского, банку кофе, коробку конфет, печенье, всего на общую сумму 100 руб., истратив полученное в личных целях. В середине февраля 1999 года К. при приеме пациентки Ш., обратившейся за производством аборта, путем обмана о стоимости и платности аборта получила от Ш. трехлитровую банку соленых огурцов, килограмм репчатого лука, 2 кг свинины, шоколадные конфеты, пачку чая, банку кофе, всего на общую сумму 100 руб. В апреле 1999 года К. при приеме пациентки Н., обратившейся за производством аборта, используя служебное положение, с целью хищения чужого имущества путем обмана о платности и стоимости аборта и установления противозачаточной спирали получила от Н. банку кофе "Нескафе", коробку шоколадных конфет, всего на сумму 105 руб., распорядившись похищенным по своему усмотрению. Допрошенная в судебном заседании подсудимая К. виновной себя не признала, пояснив, что, работая в районной больнице заведующей акушерским отделением, она не являлась заведующей гинекологическим отделением, которого в больнице вообще не существует. Как рядовой врач акушер-гинеколог, она имела право производить операции по искусственному прерыванию беременности - аборты, но эти операции производились в хирургическом отделении, где имеется свой заведующий, который полностью отвечал за кормление, уход за гинекологическими больными. Она знала, что операции по производству абортов бесплатные, платные аборты больнице не производились. В больнице практиковались как платные аборты, стоимость которых составляла до 300 руб., так и бесплатные. Платные аборты более безболезненные, поэтому она и говорила пациенткам, которые к ней обращались за производством аборта, что более безболезненно нужно и можно провести операцию. От приношений в виде продуктов питания, как конфеты, кофе, которые давали ей пациентки, она, действительно, не отказывалась, но сама их никогда не требовала. Какие конкретно продукты, в каком количестве и от кого именно она принимала, пояснить не может, т.к. уже забыла их на личность. Показаниям их доверяет, т.к. отношения со всеми нормальные, оговаривать ее ни у кого нет причин. Помимо показаний самой подсудимой, ее виновность в содеянном подтверждается показаниями свидетелей, иными материалами дела. Так, свидетель Н. показала в судебном заседании, что 23 сентября 1998 года она обратилась в больницу за производством аборта. Прием вела врач-гинеколог К. Узнав, что она несовершеннолетняя, К. стала отказываться делать аборт без разрешения матери, говорила, что аборт более безболезненный, но платный, стоимость в пределах 300 руб., а потом согласилась сделать ей аборт за меньшую стоимость, а именно за 150 руб. плюс 1 кг шоколадных конфет, 1 кг зефира. Она согласилась и 29 сентября 1998 г. лично передала К. деньги в сумме 150 руб., коробку шоколадных конфет и шоколадный рулет. Зефир не передала, т.к. его не было в магазине. В апреле 1999 г. она вновь обратилась к К. за производством аборта. Та, ни слова не сказав, что аборты делаются бесплатно и так же устанавливаются противозачаточные спирали, потребовала от нее оплатить стоимость спирали и передать ей банку кофе "Нескафе", коробку шоколадных конфет, что она и сделала. Отдавая продукты и деньги К., она была уверена, с ее слов, что операции аборт платные и лучше заплатить меньше в этой больнице, чем ехать в другую и платить там большую сумму. С показаниями Н. подсудимая согласна и не оспаривает их. Свидетель В. показала в судебном заседании, что 18 марта 1999 г. она обратилась на прием в больницу за производством аборта. Прием вела врач-гинеколог К., которая ей сказала, что операции платные, ее можно сделать в больнице, но они там стоят около 300 руб., а она может сделать подешевле, и потребовала 2 кг шоколадных конфет и банку кофе "Пеле". Она купила эти продукты на сумму 50 руб. и передала их К., после чего та провела операцию. Свидетель по делу Ч. подтвердила в судебном заседании, что в конце ноября 1998 года она обращалась к К. за производством анализа, К. запросила от нее за это бутылку шампанского, которую она передала К. через Я. Свидетель К. показала, что 12.05.1999 г. она обратилась к К. за производством аборта, та ей объяснила, что за аборт у нее сложилась такса, и затребовала с нее банку хорошего кофе и коробку зефира, которые она и передала К. 14 мая 1999 г. Показания К. подтверждаются показаниями свидетеля М., пояснившего, что запись разговора между К. и К. была записана на диктофон, а банка кофе и коробка зефира, которые К. передала К., были помечены специальным карандашом с пометкой "взятка 19.05.99 ОБЭП". Из протокола обыска видно, что помеченные работниками ОБЭП продукты питания, переданные К.К., изъяты в квартире последней (лист дела 23 т. 1). В процессе выемки в магазине "Фортуна" изъята коробка конфет "Ассорти", сданная К. для реализации (лист дела 32 т. 1). Из заявления З. видно, что она передала К. продукты питания и дезодорант на сумму 90 руб. за чистку после аборта (лист дела 147), Б. - 2 банки кофе "Нескафе", 2 коробки конфет, 2 кг развесных шоколадных конфет на общую сумму 150 руб. (лист дела 182 т. 1), Г. - 200 руб., парфюмерный набор, коробку шоколадных конфет "Ассорти", лак для волос "Прелесть" (лист дела 197 ч. 1). Из заявления К. следует, что 02.12.98 г. она передала К. 2 коробки шоколадных конфет, банку кофе, шоколадную плитку, всего на общую сумму 110 руб. за производство операции по прерыванию беременности под масочным и внутривенным наркозом (лист дела 211 т. 1); Ш. - 3-х литровую банку соленых огурцов, 1 кг лука, 2 кг мяса, 1 банку кофе, пачку чая, 0,5 кг конфет (лист дела 223 т. 1); Ш. было передано К. 25.12.98 г. бутылка шампанского, банка кофе, коробка зефира, коробка печенья всего на сумму 100 руб. за аборт под масочным наркозом, который официально при таких операциях не применяется (лист дела 235 т. 1). Допрошенные в судебном заседании свидетели А., А. показали, что К. работала в больнице заведующей акушерским отделением и в данном отделении она являлась должностным лицом. Одновременно она исполняла обязанности врача-гинеколога в отношении гинекологических больных и была вправе заниматься производством аборта. Гинекологические больные находились в хирургическом отделении, и по отношению к ним К. являлась лечащим врачом. В хирургическом отделении имеется свой заведующий, который по отношению к К. при производстве операций по прерыванию беременности являлся должностным лицом, т.к. медсестры, санитарки находились непосредственно в его подчинении и для производства операций они К. выделялись именно им, К. действовала как врач-ординатор. Больничные листы непосредственно визировали заведующий хирургическим отделением и главный врач больницы. Показания К., А., А. в этой части подтверждаются копиями приказов о принятии К. на должность заведующей акушерским отделением, а не гинекологическим, общим сроком с 20 мая 1996 г. по 28.05.1999 г. (листы дела 56 - 80, 49 - 55 т. 1) Ее должностные обязанности как заведующей акушерским отделением определены должностной инструкцией (листы дела 93 - 96 т. 2). Свидетель А. показал также, что гинекологического отделения ЦРБ не существует, и эти показания подтверждаются штатным расписанием, из которого видно, что в больнице имеется терапевтическое отделение, родильное (акушерское) отделение, детское и хирургическое отделения. Согласно данным органов здравоохранения проведение абортов как в ЦРБ, осуществляется бесплатно (листы дела 81 - 82). Анализируя исследованные доказательства, судебная коллегия приходит к выводу, что вина подсудимой в содеянном полностью подтвердилась их совокупностью и сомнений не вызывает. Действия К. по факту хищения имущества З., Н., К., Ш. по ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ квалифицированы правильно, ибо она, работая врачом-гинекологом ЦРБ, используя свое служебное положение, как работника больницы, путем обмана с целью хищения чужого имущества противоправно и безвозмездно завладела чужим имуществом и распорядилась им по своему усмотрению, причинив собственникам материальный ущерб, размер которого превышал минимальный размер оплаты труда. Ее действия совершены в отношении разных граждан, не в одно и то же время, но охватывались ее единым умыслом, в связи с чем признак неоднократности мошенничества полностью нашел подтверждение в судебном заседании. В то же время судебная коллегия считает необходимым исключить из обвинения К. по ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ эпизод по факту хищения имущества В. на сумму 50 руб., поскольку сумма хищения меньше установленного на день хищения минимального размера оплаты труда. Указанные выше действия К. органами следствия квалифицированы также и по ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ. Государственный обвинитель по делу считает необходимым исключить указанные выше эпизоды из объема обвинения по ст. 296 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ, т.к. К. не является должностным лицом и не осуществляла организационно - распорядительные функции и ее действия правильно квалифицированы в этой части по ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ, а обвинение по ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ является ошибочно вмененным, с чем судебная коллегия согласна в полном объеме. По ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ органами следствия квалифицированы и действия К. по факту получения денег и имущества от С. 26.10.1997 г. в сумме 20 руб., Ч. в ноябре 1997 г. в сумме 100 руб., Н. 20.09.98 г. на сумму 130 руб., Ч. 24.03.1998 г. на сумму 65 руб., Б. в апреле 1998 г. на сумму 150 руб., Г. 22.09.98 г. на сумму 275 руб., П. на сумму 50 руб. 01.10.98 г., Ч. в конце ноября 1998 г. на сумму 35 руб., Б. 23.01.1999 г. на сумму 69 руб., Ш. в феврале 1999 на сумму 100 руб., Н. в апреле 1999 г. на сумму 105 руб., К. 12.05.99 г. на сумму 100 руб., Б. 09.02.99 г. на сумму 47 рублей. Государственный обвинитель в судебном заседании просил переквалифицировать действия подсудимой К. со ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ в отношении Б. в апреле 1998 г., Г. 22.09.98 г., Ш. в феврале 1999 г., Н. в апреле 1999 г. на ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ, т.к. К., не являясь должностным лицом, но используя служебное положение врача-гинеколога, обманным путем противоправно получила от них деньги и продукты питания в размере, превышающем минимальный размер оплаты труда, и распорядилась ими по своему усмотрению. Эпизоды, связанные с получением денег и имущества от З., С., Ч., Г., П., Ч., Б., Б. в феврале 1999 г., подлежат исключению из обвинения К., т.к. ее действия в отношении указанных лиц не содержат признаков уголовно наказуемого деяния, ибо размер похищенного путем мошенничества не превышает размер минимальной оплаты труда на день совершения преступления, не содержат признаков уголовно-наказуемого деяния и действия К. в отношении Ч. в ноябре 1997 г.; Н. 20.09.98 г.; К. 12 мая 1999 г., ибо К. не вводила их в заблуждение насчет платности абортов, последние передали имущество в качестве подарка, который является таковым в силу ст. 575 ГК РФ. Одновременно государственный обвинитель просит судебную коллегию оправдать К. по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 30 ч. 3, ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ; ст. 285 ч. 1 УК РФ, ибо она не является субъектом данных преступлений, а ее действия, квалифицированные по этим статьям УК РФ, признаков других уголовно наказуемых деяний не содержат. Судебная коллегия исходит из того, что Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 20.04.1992 г. N 7 часть 4 ст. 248 УПК РСФСР, как допускающая при отказе прокурора от обвинения осуществление судом несвойственной ему обязанности по обоснованию предъявленного органами расследования, признана не соответствующей Конституции РФ, ее ст. 49 и ст. 123 часть 3, заключение прокурора находит обоснованным и подлежащим удовлетворению ввиду отсутствия возражений других участников процесса и переквалифицирует действия К. в отношении Б., Г., Ш. и Н. со ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" на ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ; исключает из обвинение К. эпизоды получения денег от С., Ч., Н., Ч. 24.03.1998 г., Г., П., Ч., Б., К., Б. от 09.02.1999 г. как не содержащие признаков уголовно-наказуемого деяния. По ст. 235 ч. 1; ст. 30 ч. 3; ст. 240 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ К. подлежит оправданию. При назначении наказания подсудимой суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновной, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Преступление К. совершила впервые, свою вину в принятии от пациенток взяток признала полностью, в содеянном раскаивается, имеет пенсионный возраст и является пенсионером, награждена правительственными наградами, что судебная коллегия относит к обстоятельствам, смягчающим наказание. Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимой, судебная коллегия не усматривает. Как личность К. характеризуется грамотным, ответственным, исполнительным работником, квалифицированно и грамотно оказывает неотложную помощь (лист дела 47). Имеет 1-ю квалифицированную категорию врача акушера-гинеколога (лист дела 48). Учитывая все обстоятельства совершенного преступления, данные о личности подсудимой, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу, что исправление и перевоспитание подсудимой возможно без изоляции ее от общества и без применения дополнительного наказания в соответствии со ст. 73 УК РФ. Учитывая, что К. в настоящее время нигде не работает, является пенсионером, врачебной деятельностью не занимается, судебная коллегия не находит оснований для лишения ее права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью и отклоняет ходатайство прокурора в этой части. Гражданский иск по настоящему делу не заявлен; межрайонным прокурором в интересах лиц, передавших имущество и деньги К., заявлены гражданские иски, которые районным судом до рассмотрения настоящего дела. Постановлением старшего следователя межрайонной прокуратуры от 30.09.1999 г. определена судьба вещественных доказательств по настоящему делу, а именно: магнитофон и кассеты к нему возвращены владельцу; банка кофе и коробка конфет уничтожены (лист дела 71 т. 1). Вещественные доказательства с уголовным делом не направлялись. Руководствуясь статьями 301 - 303, 315 - 317 УПК РСФСР, судебная коллегия
приговорила:
К. по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 30 ч. 3, ст. 290 ч. 4 пункты "б", "в" УК РФ, ст. 285 ч. 1 УК РФ оправдать за отсутствием в ее действиях составов указанных преступлений. К. признать виновной в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159 ч. 2 пункты "б", "в" УК РФ и назначить ей наказание в виде лишения свободы сроком 3 (три) года без штрафа.
В соответствии со ст. 73 УК РФ меру наказания К. считать условной с испытательным сроком 2 (два) года, обязав осужденную не менять постоянное место жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденной.
Меру пресечения до вступления приговора в законную силу оставить прежнюю - подписку о невыезде. Гражданский иск по делу не заявлен.
Вещественных доказательств по делу нет, их судьба определена в стадии предварительного следствия постановлением от 30 сентября 1999 года.
Приговор может быть обжалован и опротестован в Верховный Суд Российской Федерации в течение 7 суток с момента провозглашения.